Очарованный, почти испуганный вызывающей простотой авторского синтаксиса (подлежащее + сказуемое + дополнение — это всё!), я вдруг понял, что больше всего язык романа похож на удачную попытку перевода на человеческий язык с какого-то совершенно нелюдского наречия — то ли марсианского, то ли муравьиного. Люди так не разговаривают; тем более, мы так не пишем. Никто — кроме Аготы Кристоф и её героев. — Макс Фрай

2013-12-11 14:51:41

С первых же страниц текста читатель оказывается вовлечённым в придуманную автором игру: мы внимательно следим за ходом повествования, никак не подозревая, что писатель может воспользоваться нашим доверием и заманить нас в ловушку. Следуя условиям игры текста — «Толстая тетрадь» представляет собой записки двух близнецов — Клауса и Лукаса — о своей жизни в приграничном венгерском городке во время второй мировой войны. — Евгения Фотченкова

2013-12-11 14:51:56